Портреты членов профсоюза: Вайда Степановайте, председатель Профсоюза работников искусств

Рокас Линкявичюс (G1PS): Расскажите о себе и о своей деятельности.

Вайда Степановайте: Меня зовут Вайда, я около 15 лет работаю в сфере искусства в качестве куратора, исследователя и представителя прав работников искусства. Я заканчиваю докторантуру в Университете Голдсмитс в Лондоне — я написала диссертацию, посвященную организации работников искусства, профсоюзам, а также контексту и культурной сфере Восточной Европы и стран Балтии. Сейчас я жду защиты. Я создавала и управляла различными галереями и организациями. Именно поэтому я заинтересована в работе с представителями работников искусства, потому что я действительно испытала сферу искусства со всех возможных сторон: я разрабатывала коммуникационные планы, создавала посты в социальных сетях, планировала годовой бюджет организации, искала и находила финансирование, готовила тексты, работала редактором журнала и читала лекции. Мне важно, как чувствуют себя работники искусства, не только художники или кураторы, но и все люди, которые действительно усердно работают в сфере искусства. Мне важно представлять их и быть частью сообщества.

Р: Фигура работника искусства в публичной сфере довольно мистифицирована, ее трудно определить. Как выглядит день из жизни работника искусства?

В: Прежде всего, было бы очень полезно понять, кто на самом деле такие работники искусства. В сфере культуры и публичном дискурсе мы много слышим о художниках и кураторах, но мало о других участниках. Именно поэтому наш профсоюз посвящен работникам искусства, архитекторам выставок, дизайнерам, кураторам выставок и техникам. Мы включаем всех, кто работает в сфере современного визуального искусства, независимо от их должности. Сюда входят те, кто работает полный рабочий день по полному контракту, те, кто работает на фриланс-основе, и те, кто работает по договору о предоставлении услуг. Короче говоря, мы очень широко трактуем определение работников искусства. И это не без оснований, поскольку мы считаем, что легче говорить о проблемах в сфере искусства, делиться опасениями и искать решения, если подходить к этому с позиции солидарности. Именно поэтому было важно поговорить не с одним человеком.

Возвращаясь к вопросу о том, как выглядит день из жизни работника искусства, можно сказать, что он сильно варьируется в зависимости от профессии, опыта и рабочей нагрузки. Но в большинстве случаев он, вероятно, выглядит так: вы работаете неполный рабочий день по долгосрочному контракту в учреждении или бюджетной организации, а после работы или по выходным занимаетесь творческой деятельностью как художник (и, если вам удается получить оплату, вы платите себе за индивидуальную деятельность) — и в довершение ко всему, в пятницу вечером вы помогаете коллеге устанавливать выставку в галерее. Это напряженный день.

Р: То есть вы считаете, что положение работников искусства неопределенное, им не хватает безопасности и стабильного вознаграждения?

В: В последние годы Совет по культуре провел ряд исследований, в которых анализировалось социально-экономическое и творческое положение художников в Литве. Недавно я снова посмотрела на цифры, и около 81% художников сказали, что в последние годы они работали без вознаграждения над каким-то проектом. Согласно тем же данным, средний художник работает 55 часов в неделю, что больше среднего, но только треть этого времени приходится на непосредственно творческую деятельность – еще треть – на деятельность, частично связанную с творчеством или этой сферой, а последняя треть – на деятельность, совершенно не связанную с этим.

Такие исследования отражают то, что я сама испытываю и что испытывают мои коллеги. Очень сложно говорить об одном типичном работнике искусства, который может представлять все проблемы, потому что существует просто много разных экономических вопросов, которые подпадают под разные категории. Например, одно дело представлять работника искусства, который работает по трудовому договору, и другое – представлять того, кто работает на фриланс-основе: пенсии, налоги, охрана труда и другие вещи рассчитываются по-разному.

Люди, работающие на фриланс-основе, сталкиваются с этими проблемами. Это особенно актуально в моей сфере. Например, чтобы иметь право на полные социальные льготы, включая декретные и больничные выплаты и медицинскую страховку, необходимо зарабатывать не менее минимальной заработной платы в течение как минимум трех месяцев подряд. В сфере искусства зачастую не хватает стабильности, чтобы зарабатывать одинаковую сумму каждый месяц, всегда быть уверенным, откуда поступит оплата, и что она будет соответствовать выполненной работе. Многие творческие работники интенсивно работают над одним или, чаще, несколькими проектами в течение нескольких месяцев, но получают оплату только после завершения проектов. Это означает, что вы можете не получать никакого вознаграждения в течение двух месяцев и получить его только в третьем месяце, и в течение этих месяцев вы не будете накапливать социальное страхование. Конечно, это относится не только к сфере искусства, но здесь эта особенность ощущается наиболее остро.

Р: Является ли отсутствие вознаграждения за проделанную работу результатом злоупотребления на рабочем месте или же это более глубокая проблема, связанная с имиджем работников искусства в обществе?

В: Я думаю, что это происходит с обеих сторон. С одной стороны, в обществе широко распространено мнение, что художники замыкаются в своих студиях, думают о чем-то, творят ерунду и не вносят никакого вклада в общество, но при этом хотят получить что-то взамен – зарплату, социальное обеспечение. Хотя это и устаревшее мнение, оно все еще преобладает. Возможно, я бы связала это с тем, что существуют сомнения в том, приносят ли художники какую-либо пользу обществу. С другой стороны, хотя многие люди считают, что культурный сектор требует инвестиций, но не приносит экономической выгоды, на самом деле он создает значительные преимущества. Например, в Ирландии было подсчитано, что каждый евро, инвестированный в культуру, возвращается в государственный бюджет в два с половиной раза. Конечно, мы не хотим зацикливаться на экономической выгоде, когда говорим о культуре, потому что это комплексный вопрос.

Дело в том, что сфера искусства сама по себе неблагодарна и не всегда удобна для творцов. Художники часто не получают оплаты за представление своих работ на выставках. Им не платят ни сами учреждения, ни галереи, ни государство. Это поднимает вопрос: почему сфера искусства так неприятна для самих творцов? Творчество недооценивается; считается, что художники должны просто радоваться тому, что кто-то показывает их работы, что они представляют себя публике, как будто этого достаточно. Также предпринимаются попытки решить эту проблему, особенно в различных ассоциациях художников. Литовский союз художников проводит кампанию за справедливое вознаграждение, цель которой — установить, что необходимо не только платить вознаграждение, но и платить его справедливо. Часто, если мы берем за меру тот факт, что художник создал и представил работу на выставке, даже если ему платят, вознаграждение не всегда соответствует проделанной работе. Это может быть работа, на которую ушло шесть месяцев, год или даже пару месяцев, но нет соответствующего расчета, сколько часов было затрачено на работу и каким должно быть соответствующее вознаграждение.

Р: Как вы сказали, не ограничиваясь экономическими показателями, но затрагивая и человеческие: в коммуникации Союза работников искусства (MDPS) вы подчеркиваете усталость, которая охватила сферу искусства. Как эта постоянная неопределенность и проектная работа влияют на эмоциональное здоровье в целом? Как вы справляетесь с усталостью?

В: Мы действительно подчеркиваем усталость, неопределенность и путаницу между ролями — кажется, что ты хочешь творить, но при этом ты должен быть своим собственным юристом, бухгалтером и всем, кем ты хочешь быть. Во время Каунасской биеннале мы подготовили карту в Доме художников Каунаса, где работники искусства могут увидеть, насколько неопределенными являются их условия труда. Такие вопросы, как «Знаешь ли ты, сколько заработаешь в следующем месяце?», «Сможете ли вы оплатить аренду?» « Работаете ли вы по контракту?» К сожалению, эти вопросы в настоящее время актуальны почти для каждого работника искусства. Это попытка приблизить работников искусства к более широкому обществу, для которого все это также актуально.

За многие годы работы я часто был сильно перегружен работой и сталкивался с проблемами со здоровьем, в первую очередь потому, что нагрузка огромная, а доход не соответствует вложенному труду. Во многих случаях мы сами себя доводим до такого состояния, потому что хотим вложить как можно больше труда, а также построить сообщество, поделиться идеями с людьми, но нам за это не платят или платят слишком мало. Даже MDPS — это деятельность, которой я занимаюсь, потому что верю в нее, и Агне Багжиунайте и я делаем это добровольно. Мы вкладываем в ежедневное развитие профсоюза столько сил и энергии, сколько можем. Мы распространяем идею о том, что нужно думать о справедливой оплате труда, но не всегда применяем это к себе.

Р: Теперь я хотел бы перейти к самому профсоюзу. Что стало поворотным моментом, который побудил вас объединиться?

В: Мы создали профсоюз в два этапа. Первый был в 2021 году, во время пандемии. В то время все замерло, и царила большая неопределенность, как в экономическом, так и в социальном плане. Особенно это касалось сферы культуры — многие проекты пришлось приостановить, потому что было невозможно участвовать в публичных мероприятиях. Сфера культуры зависит от выставок, концертов, спектаклей, презентаций книг, мастер-классов и других образовательных мероприятий. Вся сфера искусства основана на рекламе и продвижении. Когда во время пандемии был приостановлен доступ к общественным местам, а галереи и музеи были закрыты, неопределенность для культурных деятелей стала очень очевидной. Если галерея должна быть закрыта из-за правительственных постановлений, создатель не сможет завершить проект и не получит никакого вознаграждения. Такие случаи, когда доход создателей прекращается, очень ясно показали, насколько мала наша безопасность и финансовая подушка, насколько мала поддержка со стороны общества. Вместо этого нас поощряют быть «предприимчивыми» и решать все эти проблемы с помощью индивидуальных решений. Многие едва сводят концы с концами, получая минимальную или ниже средней заработную плату за свою работу, несмотря на наличие высшего образования и многолетнего опыта. В других секторах доход в таких условиях, безусловно, был бы выше. Хотя существует много давних ассоциаций и структур творческих работников, стремящихся улучшить условия творческой деятельности художников или создать сообщество, в то время казалось, что не хватает организаций, представляющих не только художников, но и более широкую сферу — работников искусства. Также не хватало организаций, которые представляли бы их интересы не только в плане рекламы их работ, но и в юридическом плане. Так в то время и родилась эта идея. Была проделана большая работа по наблюдению и доработке, чтобы мы могли подумать о создании профессионального союза.

Затем, в 2023 году, культурный журналист Довидас Киаулейкис написал статью о том, что в сфере культуры преобладают женщины и что мужчины могли бы вместо них договариваться о более высокой заработной плате. Это была провокация, которая вызвала много дискуссий. В то время мои коллеги Агне Йокше и Агне Багжиунайте возродили идею профсоюза и побудили нас собраться и создать что-то официальное. Упомянутые выше проблемы, безусловно, не менялись к лучшему, поэтому мы приняли решение. Профсоюз работников искусства был создан как отделение Профсоюза 1 мая (G1PS). Это стало основой, которая четко определила наше направление: мы являемся частью более широкого профсоюза, мы стоим плечом к плечу с работниками других профессий в Литве, мы обсуждаем вопросы труда, мы сами действуем как профсоюз. Для нас было полезно воспользоваться опытом профсоюза, понять, как организоваться в качестве работников, у которых нет одного конкретного плохого работодателя, в более широком контексте солидарности, а также легитимизировать себя с административной точки зрения.

Р: Раз уж вы упомянули о солидарности, как же работники искусства проявляют солидарность? По крайней мере, со стороны кажется, что сфера искусства довольно фрагментирована, но в то же время она поощряет эту фрагментацию, поскольку уделяет большое внимание именам творцов — они часто привлекают посетителей на выставки и мероприятия. Как это можно совместить?

В: Это долгий процесс. Конечно, в MDPS мы верим в необходимость солидарности между различными профессиями в сфере искусства — художники и кураторы не должны быть единственными ключевыми фигурами. Хотя на практике это трудно достичь. Если сказать художникам, что мы представляем не только их и их рабочие отношения, но и включаем других работников искусства на равных условиях, они часто злятся. Одна художница спросила меня: «Почему, когда я устраиваю выставку, всем платят — куратору платят, менеджеру выставочного пространства платят, уборщику платят, дизайнеру платят — а я единственная, кто не получает?» Такая ситуация встречается часто. Даже если художник имеет самое громкое имя, самый большой символический капитал, она единственная, кто не получает вознаграждения. Это парадокс. Поэтому нам нужно думать о солидарности между сотрудниками, которые работают над этой выставкой, потому что если бы все делились своими условиями труда, зарплатами, рабочим временем и понимали условия, в которых работают, было бы гораздо проще вести переговоры и требовать справедливого вознаграждения. По крайней мере, обмен информацией и осознание того, что у всех нас есть проблемы, усталость и нехватки, дает эмоциональную поддержку и ведет к решению проблем.

Р: Чего вы достигли с коллективом MDPS на данный момент?

В: Если говорить о чем-то очень конкретном, то одной из наших последних более широких инициатив была организация встречи художников и работников искусства из стран Северной Европы и Прибалтики. Мы собрали в Вильнюсе тринадцать организаций из семи стран, все из которых работают над различными аспектами проблемы бедности среди работников искусства. Было интересно поделиться опытом и понять, как более эффективно представлять интересы работников искусства. Этот проект является частью нашей попытки более широко распространить информацию о MDPS и ситуации в литовской сфере искусства, найти союзников и стимулировать налаживание контактов. Мы также внесли вклад в государственную политику: мы встречались с политическими партиями, консультировали их по вопросам культурной стратегии и давали рекомендации по разработке законов, касающихся условий труда работников культуры. С помощью G1PS мы помогли нашим членам разрешить трудовые споры. Вот насколько широки наши действия.

Р: Есть ли у вас конкретные планы на будущее? Каковы ваши приоритеты?

В: Мы определенно планируем продолжать налаживать связи, обмениваться опытом и знаниями. Мы также сотрудничаем и будем продолжать сотрудничать с литовскими профсоюзами художников. Конечно, мы хотели бы увеличить членство и внутренние инициативы членов, потому что часто на это не хватает времени из-за различных проектов. Мы хотим больше участвовать и организовывать различные мероприятия, поэтому я думаю, что мы будем развивать это, начиная со следующего года.

Р: И, наконец, какие долгосрочные изменения вы считаете необходимыми для того, чтобы ситуация с работниками искусства изменилась не просто косметически, а фундаментально?

В: Хотя это кажется довольно конкретным и самоочевидным путем, абсолютно необходимо обеспечить справедливое вознаграждение для художников, сотрудников и нехудожников. Это не просто лозунг, а изменение, которое должно произойти повсеместно – через государственный аппарат, Министерство культуры, поддержку культурных учреждений и независимых творцов. Государство должно обеспечить, чтобы художники получали не менее того вознаграждения, которое было согласовано коллективно с Литовским союзом художников. Тогда в игру вступят государственное измерение, измерение культурных учреждений и измерение организаций, представляющих работников искусства. Кажется, что это очень просто и практично – давайте платить вознаграждение, – но это договорная стратегия и усилия.

В целом я бы сказал, что сфера культуры зависит от государственного финансирования. Мы в профсоюзе считаем, что государственное финансирование является фундаментальной частью продвижения культуры. Мы не должны следовать моделям, которые мы видим в других странах, где поощряется предпринимательская деятельность творцов и организаций, чтобы сами творцы получали доход от коммерческой и другой деятельности. Мы не хотим идти по этому пути. Конечно, необходимо диверсифицировать этот доход или рассматривать не только государственную поддержку, потому что ее никогда не хватит на всех. Кроме того, чтобы мы не были полностью зависимы от государственного финансирования структуры – это финансирование предоставляется на проектной основе – поэтому оно краткосрочное, неопределенное, и очень сложно обеспечить устойчивую среду для творцов и гарантировать справедливое вознаграждение самим творцам через краткосрочные проекты. С одной стороны, это финансирование — это хорошо, но в то же время оно создает много проблем, которые способствуют дефициту. Одним из стратегических шагов было бы подумать о структурном долгосрочном финансировании или структурах поддержки. Например, обеспечение студий и инфраструктуры для творчества художников. Можно также рассмотреть вопрос о введении универсального базового дохода для художников — Ирландия в настоящее время пробует это и показывает очень хорошие результаты — так что это можно было бы рассматривать как один из способов оказания структурной поддержки в будущем.

Фотография Арон Урб

Из личного архива В. Степановайте

Из личного архива В. Степановайте